Характерно, что в ходе русско-горской торговли и "немирные" адыги стали отдавать предпочтение российскому рынку. 10 сентября 1827 года на Черноморский меновый двор прибыла делегация от шапсугов, проживающих в долинах рек Иль, Гапль, Бугундир, Антхир и Абин, во главе со старшинами Хапачем и Лепсегачем с просьбой, чтобы им была разрешена торговля на меновых дворах. Они указывали на то, что считают для себя более выгодным вести торговлю с Россие~й, нежели с турецкою державою", так как у них только одни состоятельные "могут пользоваться меною от Анапы". Члены делегации признавали, что лишь торговлей с Россией они могут развивать свое хозяйство "без всякой для них тягости".

Спустя некоторое время, на Екатеринодарский пост прибыла новая делегация в количестве 24 человек, от имени шапсугов, считавшихся официально присягнувшими Турции. Члены делегации заявили, что шапсуги отказываются от присяги, данной ранее анапскому паше, и желают "мирного и любовного с Россиею условия", чтобы вести с ней мену "разными товарами".

Обострение военно-политической обстановки на Западном Кавказе после заключения между Россией и Турцией Андрианопольского договора в 1829 году отрицательно сказалось на состоянии русско-адыгских торговых отношений. В результате свертывания сельского хозяйства сократился вывоз адыгами продуктов земледелия в меновые дворы. Но вместе с тем возрос вывоз лесоматериалов, кустарных изделий, продуктов животноводства и пчеловодства. За 7 дней 1834 года в Екатеринодарский, Малолагерный, Редутский меновые дворы и в Черноморье адыгами было реализовано около 1200 единиц кустарных изделий, 1700 штук кож различных животных, около 500 буханок хлеба, более 40 пудов зерна, более 50 пудов животного масла и воска, 20 пудов табака и т. д. Общий оборот меновых дворов в 1835 году составил более 193 800 рублей, в том числе 117 450 рублей горских товаров. В течение 1836 года в вышепоименованных меновых дворах адыги продали около 167 тысяч штук лесоматериалов. За это время они купили более 45 тыс. аршин мануфактуры и около 13 тысяч пудов соли. К 1839 году русско-адыгская торговля активизировалась еще больше. Только через Екатеринодарский карантин горцы ввезли в меновые дворы товаров на 175 тысяч рублей, а через них было пропущено русских товаров в пределы Закубанья почти на 101 тысячу рублей.

Торговля проходила и на ярмарках, которые периодически проводились в Екатеринодаре и других местах Закубанья. В 1837 году, например, на всех ярмарках Екатеринодара было продано товаров на 1 335 202 рубля, львиная часть которых приходилась на долю адыгов.

Говоря о русско-адыгской торговле, следует заметить, что использование денег в ней наблюдалось еще в начале XIX века. В положении о меновой торговле с горцами за 1813 год содержался пункт, запрещавший брать пошлину с горцев при покупке ими товаров за деньги. Исходя из этого, генерал Ртищев в 1814 году предписал Кавказскому гражданскому губернатору М. Л. Малиновскому не брать пошлины с товаров, покупаемых адыгами "как для поощрения сего рода торговли, так и для оказания горцами покровительства".

Однако это распоряжение слабо выполнилось, что вызывало многочисленные протесты адыгов, желавших вести торговлю на денежной основе. По настоянию последних смотрителю Усть-Лабинского менового двора напомнили о распоряжении А. П. Ермолова пропускать подвластных темиргоевского князя Мешеоста Айтекова в пределы России для закупки товаров и продуктов "с одними деньгами".

В целях устранения злоупотреблений в торговле с адыгами Кавказская администрация предписала 8 сентября 1828 года меновым дворам Черноморского войска продавать соль "не только не свыше рубля, но и не ниже сей цены, смотря по тому, во что оно обходится самой казне".