Факт сам по себе примечателен тем, что расширяет наше представление о круге плетенных изделий адыгов.

В ряду рассмотренных фактов особенный интерес безусловно представляет циновка, опубликованная М. А. Азаматовой, Циновка за инвентарным номером 5558 находилась в Адыгейском областном краеведческом музее. Можно только сожалеть, что в свое время не было сделано фотографии с этой уникальной циновки. Но в разговоре с автором реконструкции М. 3. Азаматовой выяснилось следующее.

До Великой Отечественной войны, когда была приобретена циновка со сценой похищения ребенка, М. 3. Азаматова сделала рисунок с нее. Во время оккупации Майкопа областной краеведческий музей был разрушен и погибли многие экспонаты, в том числе эта циновка. Под грудой кирпича и мусора удалось обнаружить лишь жалкий кусок от нее. Случайно сохранившийся рисунок послужил основой для реконструкции композиции циновки.

Относительно этой реконструкции специалисты высказали ряд суждений, однако опубликовано пока только мнение Е. Н. Студенецкой. Она пишет: "М. 3. Азаматова сообщает также о циновке с реалистически решенным сюжетом пленения девушки. в рабство, изготовленной в 1839 г. в сел. Нечерезий в доме Тхаркаховых. Судя по ее воспроизведению, она является копией с какой-то гравюры. Технология изготовления неясна. Во всяком случае такая вещь единична и несвойственна для материала и техники плетения". Но, во-первых, похищают ребенка, а не девушку, как пишет Е. Н. Студенцкая. Во-вторых, трудно предположить, что какая-то гравюра была создана в то время на эту злободневную тему для адыгов. Мы во всяком случае не знаем художника, который сделал бы что-то близкое к этому сюжету. Вызывает сомнение и факт подобного проникновения профессионального изобразительного искусства в быт адыгов.

Плетение циновок, яркое явление в народном искусстве адыгов, имеет свой традиционный пластический язык, свое понимание композиции рисунка, объема и пространства. Эта традиция тесно связана с технологическими возможностями изготовления циновок. Поэтому стремление передать глубину в пейзаже на реконструкции М. 3. Азаматовой и множественность деталей противоречат духу народного искусства адыгов. Сомнительно и взаимоотношение между сильно развитыми бордюрами и центральной частью композиции циновки: изображения сильно измельчены, а в их компановке характерно большое чувство свободы во взаимоотношениях орнамента и фона, предметов и их окружения.

Думается, что в реконструкции не учтены главные особенности народного искусства и авторы-художники сбились на обычную станковую картину.

Тем не менее реконструкция существует и мы не можем пройти мимо нее. Мы со своей стороны можем лишь сказать, что эта композиция нисколько не противоречит природе бытования самой циновки и ее технологическим возможностям. Линия развития жанровых композиций в художественном оформлении адыгейских циновок предполагает и такую возможность, во всяком случае не противоречит этому. Да и сообщение Ш. Хута, о котором говорилось уже, вполне подтверждает этот факт.