Обрядовые пляски в далеком прошлом у всех адыгских племен и народностей, возможно, открывались с одного определенного вида танца. В XIX-XX вв. в Кабарде и Черкесии этим видом танца была къафэ, в Адыгее - зэфак1у (адыгейский вариант кафы). И. Джамырза уточняет: "Джегу, если большой, с "зафак" или "зегетлят" открывают; джегу, если маленький, с "турыт каши" начинают. Видимо, со временем строгость ритуального порядка ослабевала и появлялась возможность варьирования, но последовательность плясок в известной степени все же подчинялась традиции. Джегу везде закрывали массовым удж хъурей (удж круговой). Между зафак и удж хуреем исполнялись другие пляски: "исламей", "кафа маленькая" и другие без строго определенной последовательности. Соблюдение традиционной последовательности плясок тоже входило в функцию хатияко.

Он же решал, кому открывать пляски: "На площадку первым вызывали или лучшего плясуна, или старшего среди гостей, или того, на кого падет милость хатияко", - рассказывает К. X. Хачамизов. В Кабарде и Черкесии гость не мог открывать пляски, это могли делать только хэгъэрей, т. е. "свой" хорошие плясуны. Это была честь для юноши любого сословия. После открытия пляски продолжались согласно традиционному порядку: "Девичьи хатияки очередную [девушку] брали под руки и на один шаг выводили на круг, затем хатияко брал ее руку и вел дальше к центру площадки. После этого он выкликал по имени очередного юношу и передавал ему девушку и пляска начиналась. По окончании пляски [они], становились рядом друг с другом, кланялись [присутствующим] людям и, повернувшись лицом друг к другу расходились; хатияко провожал девушку до ее места, кланялся, благодарил ее и отпускал".

Однако хатияко по имени вызывал не всех "очередных" юношей, а только гостей или знаменитых, уважаемых людей. Своих юношей обычно выводили на круг хатияки юношей. В Кабарде и Черкесии зафиксирован обычай продавать право сплясать удж с самой красивой девушкой. Столетний К. Кумахов рассказывал: "В наше село приехав, Агноков на свадьбе Кумаховых играл. Для одного замечательного юноши он вывел на круг красивую девушку и дал ему с ней сплясать, и за это он вынул из кармана пять рублей, дал их ему и вернулся на свое место". Иногда юноша заранее уговаривался о том, с кем ему хочется сплясать и сколько он за это заплатит.

Будет не лишним привести здесь описанное Г. Схаплоком исполнение обязанностей хатияко знаменитым Тасом Агиржаноковым: "Тас держал красивую палочку, наподобие дирижерской, и искусно руководил свадебными плясками. Тас разговаривал с людьми только поэтическим языком. Если вышедший на круг плясал с ленцой, без огонька, то он, считая уместным напомнить ему, что движения его неизящны, обычно обращался так: "Такъэр зэбгъэзэк1мэ мэгъушъи, баджэр ушъымэ мэк1э-жьы: егугъу, егугъу, сикъош!" (Если колоду перевернуть, она сохнет, если лиса рысью бегает, она молодеет: старайся, старайся, мой брат").

B подобных случаях, т. е. когда почему-либо опадал энтузиазм плясового круга - пляшущих или бьющих в ладоши,- хатияко обязательно вмешивался, но каждый по-своему. Например, Саид Мижаев, "стоя па пальцах ног и танцуя,  обходил круг, требуя: в ладоши! в ладоши!". Агноков прибегал к язвительным репликам.

Можно добавить к этому, что к знаменитым людям, к своим друзьям (и, может быть, еще к тем, кто бывал к ним щедр) музыканты - с указания или позволения хатияко - проявляли свое расположение: подойдя близко, когда тот плясал, наклонялись к ногам и с особенным старанием играли его любимую мелодию.

Однако Тас Агиржаноков, как и другие хатияко, не всегда бывал столь учтив и мягок при исполнении своих обязанностей. Пляшущих без энтузиазма или нарушивших ритуальный порядок - независимо от его сословий принадлежности - он наказывал в соответствии с традицией... Но здесь мы вступаем в область ритуально необязательных, однако традиционно присутствовавших в поведении хатияко игровых элементов, превращавших игровую площадку в импровизированное зрелищно-смеховое представление, которое вызывало у участников и зрителей (стариков, женщин, детей, находившихся за пределами круга) живой эстетический интерес, создавало веселое карнавальное настроение и приносило материальную выгоду джегуаковскому ансамблю. Эти игровые элементы можно разделить на две категории: традиционно-универсальные и творчески-импровизированные.

К первой категории следует отнести разыгрывание сюжета "взятие в плен". Его вариантом является рассмотренная выше сцена пленения и освобождения невесты. Чаще игрался этот сюжет в варианте пленения девушки: "До революции, - вспоминает старый скрипач И. Джамырза, - в ауле Хаштык "..." девушку-гостью пленили па плясовой площадке (иногда могли пленить без вины, просто чтобы собрать деньги). Пленил ее Агиржаноков Тас "...". Эту девушку, заплатив сто рублей, выкупил Ергуж Хатажук, чтобы заслужить похвалу". Порядок пленения был тот же, что и в случае с невестой: по окончании пляски хатияко, придравшись к партнеру, брал правой рукой левую руку девушки, ставил ее рядом с собой (а в Черкесии она должна была плясать до тех пор, пока ее не выкупят!) и громко произносил формулу пленения:

Ежьэр къак1уи сыубытыгъэ, Тыгъу убытк1э сыубытыгъэ
Къэбэхьэблэ щыщэу Цуамыкъомэ япхъоу Фат1имэт!
Зиц1эк1э сыубытыгъэр Хьэтыкъуае щыщыу Цей Ахьмэд!
Сама пришла, а я схватил,
Воровским путем схватил
Из Кабахабля Чамоковых дочь Фатимет!
На чье имя схватил - это из Хатукая Цей Ахмед!

Это значило, что ее должен был выкупить Цей Ахмед: видимо, или он был ее партнером, или имел на нее виды, или просто они были родственники. Выкупная сумма зависела от состояния и щедрости юноши - от 3 - 5 руб. и выше. Получив выкуп, хатияко благодарил юношу традиционной формулой:

Орк1э намыс, Тэрк1э насып!
Уинамысрэ уинасыпрэ нахьыбэу охъу!
Къызыхэпхыгъэр Лабэ мыжъуак1!
Для тебя, честь, Для нас - счастье!
Твоя честь и твое счастье да умножатся!
Из чего взял - как в Лабе гальки (да умножится)!

Затем хатияко, обращаясь к "пленнице", произносил формулу освобождения, которая одновременно являлась и благопоже-ланием:

Саер лъапэк1э плъэшъоу,
Оркъ хабзэ зак1эу,
Апхъуалъэр зыгъафэу,
Мастэр зыгъэплъэу
Алахьым ущегъа1
Платье (твое) до носков чтобы ниспадало,
По оркским обычаям чтобы ты жила,
Наперсток чтобы у тебя плясал,
Игла твоя чтобы нагревалась,
Аллах пусть даст тебе долго так жить!